Вячеслав Бондаренко «Ликвидация»

- Спасибо…

- На здоровье. - Лапонин демонстративно засунул пистолет за пояс и запахнул полу пиджака.

Паренек отошел от него на пару шагов. А в следующий момент развернулся и молча бросил в глаза лейтенанту пригоршню раскрошенного между ладоней папиросного табака…

Ослепленный Лапонин с руганью схватился за пистолет. Но выстрелить не успел - сзади на шею ему бросился хромой фронтовик с ножом.

- Вот тебе за Ваську! За Ваську!.. - исступленно выкрикивал инвалид, нанося Лапонину удары ножом в шею и затылок. - За Ваську, гад!.. За Ваську…

Лейтенант давно уже лежал неподвижно. Тротуар был красен от крови. Густой ручеек вишневого цвета струился на мокрую мостовую, быстро растворяясь в луже, а рыдающий фронтовик по-прежнему бил и бил мертвого ножом…

- Батя, тикаем… - склонился к отцу Сережка. На убитого он старался не смотреть.

Фронтовик наконец опомнился. С трудом поднявшись, изумленно смотрел на окровавленный нож в своей руке и труп убитого им человека. В соседних домах вспыхнул свет, кто-то приник к стеклу, пытаясь понять, что происходит на улице.

- Батя, пойдем… - теребил отца за рукав Сережка. - Батя…

- Бежи отсюда, Серега. - Инвалид снова опустился на панель рядом с трупом, слепо зашарил по карманам в поисках папирос.

***

Опергруппа подъехала через десять минут. Водитель поставил «Опель» так, чтобы фары освещали место происшествия. Курящий возле тела фронтовик даже не взглянул на подошедших Гоцмана и Якименко. Заплаканный Сережка сидел на корточках у входа в арку. Заметив взгляд Гоцмана, он отскочил на несколько шагов.

- Ку-уда побежал?! - окликнул его водитель-сержант. - Сюда иди!..

- Сядь в машину и калитку закрой, - зло оборвал его Гоцман.