«Третья ракета»

- Говори комбату: Желтых погибай, Лукьянов - хороший солдат. Не надо его думай плохо. И приказ надо. Пушка есть, как бросай? Попов будет ждать, - встает с места Попов.

Лешка поворачивается, веселеет, глубже надвигает каску и берет автомат.

- Я в обход. Ауфвидерзей! - восклицает он и, пригнувшись, бежит в сторону покинутой пехотой траншеи. Мы остаемся втроем. Попов перебирается на станину и начинает наблюдать вместо Лешки.

- Верно Попов говори? - спрашивает наводчик и сам себе отвечает: - Верно! Лукьян медаль надо. Попов приказ надо.

Я, однако, не слушаю. Что-то будоражит мое сознание, хочется крикнуть, задержать Лешку, но он быстро скрывается в опустевшей траншее. А я так и не могу понять, почему я против этого его ухода. Сзади слышится тихий протяжный стон, это Лукьянов. Поворачиваюсь и тихонько прикасаюсь к его колену.

- Лукьянов?

Он с трудом приподнимает веки.

- Плохо… Душит очень…

- Потерпи немного, - говорю я, - отобьемся - выручим.

- Только не бросайте! - безразличный к моему утешению, просит он. - Добейте лучше. Застрелите…

Я знаю, в таких случаях нельзя кривить душой, уговаривать, обманывать. Человеку в таком состоянии надо говорить правду.

- Ладно, - обещаю я. - Так не бросим.

- Спасибо, - тихо шепчет он и несколько успокаивается.

Да, кажется, ему уже не жить.

А ведь на поверку оказалось, что и Лукьянов не плохой солдат. Тихий, слабосильный, он, видно, прежде не отличался отвагой, но когда пришлось решиться на самое трудное, хоть, может, и боялся, однако не струсил. Но вот не побоялся же и Задорожный, пошел сквозь огонь. И вдруг мне кажется, что Лешка охотно побежал в тыл потому, что там Люся. Возможно, они еще вчера условились и она ждет его, и все, что он говорит о ней, правда. Злость и досада снова охватывают меня.

75