Михаил Козаков «Крушение империи»

Список такого министерства уже составлен, иначе, - говорят они, - будет революция и монарху придется иметь дело с Керенским и Чхеидзе.

Французский министр-социалист открыто поддерживает русских фрондеров.

Милюков высказался в беседе в том смысле, что, покуда идет война, тормозить получение займа сейчас - дело рискованное и болезненное для совести русского патриота, но дать понять русскому правительству, что после окончания войны демократические страны не дадут денег реакционной России, - это сделать следует.

…Сообщая обо всем этом вашему высокопревосходительству, почтительнейше прошу…

Подпись…………….».

…Машинка умолкла.

- Есть! - сказал Пантелеймон Кандуша. - В двух местах приложите вашу ручку, Вячеслав Сигизмундович.

Ответа не последовало, и Кандуша, оставаясь за столом, оглянулся.

- Тю-тю… - шепеляво свистнул он, высунув кончик языка.

Лежа на тахте, скрестив и чуть свесив ноги, чтобы не запылить башмаками ковровую обивку, Губонин спал. Ниспадала пола серого пиджака, открыв боковой карман с кожаным бумажником; жилет был расстегнут; темный в белых горошках, узкий и длинный галстук вполз, как змееныш, под низко опущенную круглую «голландскую» бороду и всосался, казалось, сейчас в горбатое, петушиное горло спящего Губонина. Голая шишковатая голова его, гладко выбритые щеки и лишенная растительности верхняя тонкая губа, согретые и слегка разрумяненные пучком заползшего в комнату солнца, были влажны от пота.

Кандуша созерцал бесшумно своего начальника.