«Крушение империи»

Вот он и сейчас выразил свое недоумение:

- Сомневаюсь, генерал, сомневаюсь. Как же можно узнать, что кровь именно человеческая, а не вообще какого-нибудь молокопитающегося? (Он, как и Штюрмер, имел обыкновение говорить «заливы» вместо «проливы», когда заходила речь о Дарданеллах.)

Макаров, как известно было Александру Филипповичу, не был, проходя чиновничью дорогу, ни следователем, ни товарищем прокурора, но прокурором суда состоял последовательно в Ревеле, Нижнем и Москве и потому мог бы, казалось, знать о способе Уленгута, усовершенствованном Туфановым в Киеве. А вот, поди ж ты, какой невежда министр юстиции!..

Пришлось вкратце рассказать про этот способ исследования крови, и тогда вдруг генерал-майор услышал в телефон вырвавшееся из глубины души восклицание министра:

- Вот неприятно, что такой способ открыт!

«Может быть, он это применительно к данному случаю: потому что не любил Гришку? - подумал Глобусов. - Тогда изволит быть больше, чем откровенным… Ну, а если он это просто от обскурантизма, эдакий Скалозуб!»

Труп «старца» был обнаружен подо льдом Невы, у берегов Петровского острова. Протопопов исполнил последний долг перед своим всесильным покровителем. Всеми был получен его приказ:

- Обшарить все дно Невы и залива хотя бы до самого Кронштадта!

Такое приказание объяснялось тем, что убийцы не умели молчать, и по городу расползлись слухи, будто Распутина спустили ночью в какую-то прорубь.

- Кто нашел тело? - спросил Протопопов жандармского генерала Попова.

- Тайный сотрудник департамента полиции Пантелеймон Кандуша, ваше превосходительство, - поглядев в записную книжечку, ответил жандармский генерал.

- Позвать его ко мне… Представляю к особой награде! - распорядился министр.

856