«Убийство Сталина и Берия»

«…Удивительно поведение начальника Военной академии им. Фрунзе товарища Эйдемана: ему удалось замять… Ах какой добрый! Не о Сталине речь, а о нападении на часового. Потому следовало построить академию, вывести на плац трех связанных мерзавцев. Эйдеман был обязан появиться перед строем на взмыленном вороном жеребце, рассказать академии о случившемся, вынести шашку из ножен и изрубить подлецов в капусту. Он должен был рассуждать так: пусть объявят мне выговор за превышение власти, но держать уголовных преступников, заслуживающих смерти, я в своей академии не буду. Круто? Да нет же. Охотников и такие, как он, другого языка не понимали. Часовой на посту перед ними ни в чем не виноват. А они ему – в морду! Не разбираясь. Часовой – государственный человек, которого особо охраняет закон. А им на закон плевать. Даже если часовой и не прав, любой, тем более военнослужащий, обязан требования часового выполнять. Разбираться с часовым никто тоже права не имеет – разбирайся с начальником караула. А от часового отойди немедленно, если он сказал, что не пустит, не отвлекай часового от выполнения его обязанностей. Да часовой и права не имеет ни с кем разговаривать: "Стой! Назад!" – и никаких лишних слов»,46 – кипит возмущением Виктор Резун, в юности воспитанник суворовского училища. И, надо сказать, возмущение его вполне справедливо.

Вот такое наследство оставили Советской власти и Сталину гражданская война и Троцкий. Такого, чтобы евреев называть жидами, в Красной Армии уже, наверное, не было, но ведь и дисциплины тоже не было.

46 В. Суворов. Очищение. М., «АСТ» 2000.

75