Александр Пыжиков «Славянский разлом»

осуществлять поход в центр России. Но главное: собрать в кулак все имеющиеся силы никак не удавалось. Они оказались мало связанными между собой, не объединёнными общим планом.

И всё-таки торжество правящей элиты было преждевременным: Пугачёв потерял силы, но не утратил самого главного — народной поддержки. Как говорил один из вожаков восстания, старовер Перфильев, «я знаю, что вся чернь меня везде с радостью примет, лишь только услышит». Последующие события наглядно подтвердили справедливость этого утверждения. Главнокомандующий Бибиков в течение месяца после победы не имел точных сведений о местопребывании самозванца и предполагал, что всё в основном сделано. Тем не менее Пугачёв с остатками своей армии объявился на горных заводах Башкирии и здесь начал стремительно восстанавливать силы. В его ряды по-прежнему вливались массы людей. Как писал Павел Потёмкин своему двоюродному брату — екатерининскому фавориту Григорию Потемкину, «самое главное несчастье, что на народ нельзя положиться».

Однако теперь ситуация изменилась, вновь формирующиеся отряды восставших постоянно находились в напряжении: их неустанно преследовали корпуса Деколонга и Михельсона. И всё же Пугачёв при таких неблагоприятных условиях смог в июле 1774 года не просто осадить, но и штурмом взять Казань, что повергло в шок Петербург; лишь неимоверными усилиями город был отбит. Все эти потрясения оказались роковыми для Бибикова, скончавшегося от переживаний. Любопытно, что народная молва иначе объясняла его смерть: якобы тот «съехался с государем (то есть Пугачёвым) и, увидев точную его персону, весьма устрашился и принял крепкое зелье». Кстати, примерно Так же интерпретировалось назначение новым командующим Н.И. Панина — наставника-учителя сына Петра III Павла. Это назначение сопровождалось слухами, будто Панин прислан Павлом Петровичем для переговоров с отцом (Пугачёвым).