Сергей Граховский «Рудобельская республика»

шляхтюки поднимали руки вверх, бросали оружие и голосили:

— Братцы, пощадите, пожалейте детей!

— Не берите греха на душу.

— От ето «братцы» отыскались! В волчьей стае ваши «братцы». А ну, вылазь!

— Хлопцы, пока суд да дело, не трогать! — удерживал своих бойцов Максим Левков.

Стрельба в селе прекратилась. Загнанных в глиняный карьер бандитов окружил отряд Максима Уса. Застенковцы стояли, прячась друг за друга. Тимох со своим отрядом бросился в сосняк догонять Казика и его дружков. Бандиты мчались как угорелые, не успевая отстреливаться. На валежнике и на сухом прошлогоднем вереске лежали подстреленные шляхтюки. Однако Казика среди них не было.

За сосняком начинался старый панский лес. В нем не то что человек, стог затеряется.

— Эх, щенка этого проворонили, раз-з-зявы, — ругался Тимох. — А мне так хотелось поговорить с Ермольчуком.

— Мы его, гада, из-под земли достанем, — утешали хлопцы своего удалого командира.

Возвратившись в село, увидели, что в кирпичный амбар на панском дворе ведут человек тридцать захваченных бандитов. Руки связаны ремнями и веревками. Многие тащатся без шапок, перемазанные глиной и кровью. Следом валит толпа женщин и стариков, бегут дети. Мужчины молчат, с ненавистью поглядывая на бандитов; женщины ругают и проклинают их:

— Что б вы околели, змеи подколодные!

— Не удавили вас матери маленькими, душегубов!

— Дайте нам этих кровопийцев, мы с них шкуру по-спускаем!

Женщин успокаивал Максим Левков:

— Тише, товарищи! Придет ЧК и разберется по всем законам. Мы же не бандиты, чтобы самосудом карать.

— А бандитам можно наших? А-а-а? — не унимаются бабы.

Пленных ведут в пустой амбар. Скрежещет длинный железный засов.

У амбара устанавливается караул. Толпа начинает расходиться. Только мальчишки до позднего вечера толкутся