- Иди ты в задницу со своей Америкой, - беззлобно выругался Виктор и сразу повеселел, наливая в рюмки водку. - Пожил бы твой муженек нашей жизнью…

- У него своя жизнь, Виктор. И не менее сложная…

- Не думаю, - Виктор выпил, съел кусок ветчины, закурил. - Чтобы жить в России, надо, во-первых, уметь ничего не делать и, во-вторых, уметь делать все. Быть ленивым, как сто медведей и мочь работать, как сто лошадей. Я доходчиво излагаю?

- Даже слишком, - она рассмеялась. - Будем считать, мы договорились? ты принимаешь мое предложение?

- Ты серьезно?

- Совершенно серьезно, - она теперь не смеялась, смотрела на него требовательно.

- Черт его знает, Катюша… - Виктор на некоторое время задумался. - С одной стороны, конечно, за сто тысяч зеленых и телефонную книг) снять можно…

- Tы стал циником, Виктор, - покачала головой Катя.

- Просто прагматические соображения, - возразил Виктор. - Ведь у нас нынче рыночные отношения наступают! Хотя, честно сказать, здесь никто не знает, что это такое, но тем не менее.., все становятся прагматиками.

- Пятнадцать лет назад ты прагматиком не был.

- Я же говорю, много воды утекло: был развитой социализм, когда ты уехала, а теперь - брезжит рассвет капитализма… хорошо, что рэкетиром не стал… или просто аферистом… При нашей-то жизни… - усмехнулся Виктор. - Так что за сто тысяч гринов, мадам, мы вам хоть чертей в аду снимем!

- Tы очень… очень изменился… - Катя вдруг сама налила себе водки, поставила бутылку.

- А мне? - весело спросил Виктор.

- Ты нахал. Хочешь, чтобы женщина за тобой ухаживала. Лучше закажи еще бутылку.

- Ты не много пьешь? - он озабоченно взглянул на нее.