- Нина, давай через тридцать минут в переулке возле ГИТИСа. Там потише.

Когда через полчаса «Гелентваген», свернув в Собиновский переулок, через сто пятьдесят метров оказался напротив сквера Академии театрального искусства, Нина Сергеевна уже была на месте. Она прогуливалась вдоль ограды. Увидев подъехавший «Мерседес», спокойно села в открывшуюся заднюю дверь.

- Пал Палыч, - сказал Григорий, - я пока возле машины покурю.

Когда Гриша вышел из машины, встреча одноклассников не обошлась без горячих объятий.

- Ну что, балбес, ожил?

- Нинка, родная моя, как же я рад тебя видеть!

- Потом мне расскажешь про свои радости, а сейчас слушай «сюда» и не перебивай. Пакет Кура-нову я отдала через день после случившегося. Конечного адресата в Москве уже не было, и передавать было некому. А потом, после твоего фортеля в гробу, мы, естественно, с Андреем Алексеевичем встретились и решили повременить. Либо когда ты придешь в себя, либо, уж прости, после окончательных похорон. Одним словом, теперь этот вопрос решать будешь сам. Пакет у меня.

Нина Сергеевна взяла его за руку.

- Я тебе ничего не говорю. Знаю, что бесполезно.

Теперь тебя тем более ничто не остановит. Но ты, Пашка, знай: что бы опять с тобой ни стряслось - я рядом. А там будь что будет… Гриша! - приоткрыв заднюю дверь, позвала она водителя. - Добрось меня до конторы.

Машина тронулась, а Пал Палыч не мог отвести взгляда от Нины Сергеевны, задумчиво смотревшей в окно автомобиля.

- Нинон, ну почему я на тебе не женился?

Она повернула к нему голову и невозмутимо ответила:

- Потому что у тебя никогда не было на этот счет никаких мыслей. Школу во внимание мы не берем. Да и слава Богу. Думаю, тогда наши судьбы сложились бы совсем по-иному.

Выходя из машины, она вскользь заметила Пал Палычу: