Да-да, друзья, такой вот в нашей Думе был неистовый законотворческий «пиит». И именно, что был!.. Убили нашего героя! Точней сказать, по авторской задумке, должны убить, как только пьеса завершится, и, стало быть, сегодняшней же ночью без совести и чести проклятые наймиты его и порешат.

Ну, что поделаешь, друзья? Не только ведь героями история богата. (Пауза.) Как видите, я плачу. Однако, миссию свою я все же завершу и доскажу положенное мне по тексту…

- Восхитительно! Просто восхитительно! - взволнованно шептал мне на ухо восторженный Сковорода, от сопереживаний красный, как давно созревший помидор. - вы только посмотрите, каждый раз в одном и том же месте строго по тексту начинает пускать слезу. Согласитесь, великолепный актер!

- Соглашусь, Гриша, ваш Харон просто умница, что смог их где-то откопать. А долго еще до конца?

- Да ну что вы? Я же говорю, пьеса короткая. Здесь корень в экспрессии, в динамике.

…(К сожалению, ведущий уже не в силах сдерживать свои эмоции, он периодически сморкается в носовой платок и им же вытирает обильно выступающие на глазах слезы.) Смысл пьесы в том и состоит, что у Нефред Эрнандыча назавтра был бы юбилей. Ему как раз бы завтра стуканул полтинник, но он великой скромности был человек и не любил ни ресторанов дорогих, ни шумных вечеринок, да и самих торжеств и юбилеев Нефред Эрнандыч не любил. К нему назавтра скромно и без помпы должны были на дачу приехать несколько соратников по партии и парочка друзей по Думе, совсем не разделявших, кстати, его авангардистских, прогрессивных взглядов, что, впрочем, не мешало им с Нефедом Казуистовым дружить и относиться к юбиляру с огромным уважением… и почтением глубоким… Да только не судьба. Не суждено ему в кругу друзей отпраздновать свой юбилей и подвести за рюмкой коньяка итог прожитых им пяти десятилетий. Сегодня ночью злые гады его и порешат. За правду, значит, порешат, за истину. Такая уж в России, видно, широта, да и, похоже, долгота примерно та же.

(Не скрывая слез, ведущий покидает сцену. Ему на смену собственной персоной выходит герой сюжета Нефред Эрнандыч и садится на табурет. За ним, облаченный в фартук и с кухонным ножом в руке, следует Колян.)

Нефред Эрнандыч (периодически почесывая через шерстяные рейтузы ногу и покуривая тонкую розовую сигарету «Собрание»). Ну что ты тут поделаешь? Ни солнца, ни тепла. Погода мерзкая, страна поганая, и как ты ни крути, но глупый в ней живет народ. В пустыне где-нибудь среди песков и то, наверное, умнее. Куда ни глянь - кругом одни уроды. Привыкли, понимаешь, только нефть качать. А не было б той нефти? А вот тогда б уже давно попередохли все иль, в лучшем случае, спились бы поголовно. Да, впрочем, нам и так уж некому рожать. А не от кого - так и подавно. И что теперь? Ответь мне. Что, восток - китайцам? Запад - европейцам? А юг и так уже исламизирован донельзя. Я, как ты понимаешь, говорю сейчас не только за Кавказ.