«Врачеватель 2. Трагедия абсурда»

О, мой дорогой и архитерпеливый читатель, не будем обращать внимание на философские претензии и экзерсисы недоумка. Вернемся к главному: с ума я не сошел, а значит, продолжаем действие.

Я уже не слышал, как Фаддей Авдеич вдохновенно продолжал толкать в мой адрес обличительную речь, не скупясь, вероятно, на эпитеты. Видел только, как его белозубый рот то открывался, то закрывался, как громила периодически сотрясал нагретый солнцем воздух здоровенным кулачищем, как пару раз кучерявый откровенно театрально топнул ногой о крыльцо… Меня это уже мало волновало. Меня волновало совершенно иное: будто откуда-то сверху тупой деревянной киянкой - то ли с назойливым усердием, то ли с усердной назойливостью, - но кто-то мне упорно вдалбливал под корку одну единственную мысль: «Не промахнись, Асунта. Иначе быть тебе Акелой».

«Силы небесные! Вложите твердость в мою руку!» - мысленно воскликнул я и что есть силы запустил топор в Фаддей Авдеича. Вот ведь, господа-товарищи, до чего у нас дошло! Откровенное безобразие. Вплоть до топороприкладства.

Только, видимо, силы небесные либо не расслышали мою просьбу, либо не совсем ее правильно поняли, но, к сожалению, топор, пролетев буквально в считаных сантиметрах от бараньей башки этого монстра и не задев при этом никого другого, со звоном вонзился аккурат в торец гроба усопшего, после чего халтурно сколоченный ящик стал разваливаться прямо на глазах.

«Ага, вот она, истина! Стоит только совершить какой-нибудь мало-мальски приличный поступок, не связанный с твоим же собственным малодушием, как у этого поганого сброда начинается паника. Вон, поглядите, - даже роскошные легавые и те, не тявкнув ни разу, разбежались, как крысы, в разные стороны», - еще успел на радостях подумать я. А было это перед тем, как мои «лучшие ножки Франции» с варикозными (местами) расширениями понесли меня, словно на крыльях, к дремучим девственным лесам неизученной, как сама природа сна, Тверской губернии, где на какой-нибудь опушке брала свое начало заветная тропинка, что непременно - а в этом-то я был уверен абсолютно - приведет меня… к развилке. Какая разница, куда идти мне дальше? Ведь главное, чтобы она существовала, как этап. Ну ничего, мерзавка, ты у меня еще попляшешь! Теперь-то уж, голубушка моя, тебя отыщем без помех!»

Вот, знаете - бывает же такое, - пока бежал, моя совершенная зрительная память воспроизводила и прокручивала для меня, любимого, высокой планкой кинематографии отобранный из сотен кадров совершеннейший сюжет, где маленький походный туристический топорик сумел сыграть такую роль, что Пупкиным или Дуньковым даже и не снилось. Такого бы эффекта не произвела б и кошка, которая вдруг, испугавшись злобного пожарника, взяла бы да и выскочила прямо на подмостки, на радость всем любителям живой природы, затмив своим нежданным скромным появлением на сцене всех тех, «народных», кого мы так боготворим сегодня. Вот, господа, что значит действие. О-о-ох, мой дорогой читатель, это уж была феерия!..

165

Система Orphus

«Врачеватель 2. Трагедия абсурда»