«Выстрел»

Шныра и Паштет убежали вперед. Миша и Валентин Валентинович медленно шли по улице.

От встречи с Эллен Миша ожидал другого. Чего именно - не знал. Шел с надеждой. Какой - тоже не мог сказать.

Девочка, с которой он еще год назад был снисходителен, теперь была снисходительна к нему - сознание, оскорбительное для молодого человека, считающего себя мужчиной.

Уход в личное Миша всегда третировал как обкрадывание общественного. Теперь этой формуле был нанесен удар: мысль об Эллен не покидала его.

- Цирк - прекрасное зрелище, - говорил между тем Валентин Валентинович, - но многое преувеличивает. Эффект достигается манипуляциями, зритель принимает их за чистую монету. На манеже мужчины кажутся Аполлонами, женщины - Афродитами, а за кулисами… Такое разочарование… Я не говорю об Эллен Буш, она действительно красавица, это делает честь вашему вкусу.

- Почему моему? - нахмурился Миша.

- Мне показалось, что у вас к ней особенное отношение…

Миша остановился, вызывающе спросил:

- Как вы смеете это говорить? Какое, собственно, вам дело?

Они стояли друг против друга.

Ладно, стерпим, возьмем себя в руки, он накажет Мишу, когда увезет Эллен, вот тогда этот идейный мальчик попляшет. Сейчас не время.

- Прошу прощения, Миша, я вел себя как хам, признаю. Но злого умысла не было, поверьте. Я преисполнен к вам самого лучшего, самого доброго отношения. А за амикошонство, повторяю, простите.

Они пошли дальше.

Миша хмуро молчал.

- Вы сердитесь, - сказал Валентин Валентинович, - вы правы. В вашем возрасте это трепетно, серьезно, а мы, старики, - скоты и циники. Мне стыдно за себя, поверьте… Хотите поехать со мной на бега? - неожиданно спросил он.

120