Мне стало неудобно: Костя демонстративно молчал.

- Каждый гражданин Советского Союза должен иметь автомобиль, - вмешался я в разговор. - В наш век автомобиль то же самое, что в прошлом веке велосипед. На Западе города задыхаются от избытка автомобилей, но у нас в стране места достаточно.

Отец Кости одобрительно кивал головой и поглаживал свое колено - больное оно у него, что ли? А на вид здоровый мужчина, полный, высокий, добродушный.

- Ты как думаешь? - спросил он у Кости.

- Мне все равно.

Я поразился такому хамскому ответу. Я тоже иногда бываю в ссоре со своим родителем, но если он делает первый шаг к примирению, то надо тоже быть человеком.

- Вы в ссоре? - спросил я у Кости, когда мы остались одни.

Костя ничего не ответил.

- Нет смысла ссориться с родителями - все равно приходится мириться.

Костя молчал.

- Твой отец работает на автозаводе?

- Да, - ответил он наконец.

- И мой.

Над раскладушкой висел шкафчик. Костя открыл его, и я увидел там маленькую фигурку.

- Нэцкэ?

- Нэцкэ.

- Покажи.

Мальчик-японец сидел на корточках, и на его коленях лежала книга. Но мальчик смотрел не в книгу, а куда-то вдаль, уносился мыслью далеко-далеко. В его лице была такая ясность, чистота, мечтательность, такая радость и утверждение жизни, что просто было непонятно, какими средствами достиг этого художник. И я понял, что передо мной великое произведение искусства.

- Это и есть великий мастер Мива-первый - "Мальчик с книгой", - сказал Костя.