«Тяжелый песок»

Зяма и Олеся сидели в первом ряду, так сказать, виновники торжества. Мы все сзади. И когда Лева произнес последние слова, Олеся встала и начала пробираться к выходу.

- Сташенок! - окликнул ее Лева. - Собрание еще не кончено.

- Мне в деревню, уже поздно, - ответила Олеся.

Я поднялся и пошел вслед за ней.

Лева окликнул и меня:

- Ивановский, а ты куда?

- Туда же, - ответил я.

Все знали, что в Тереховку мы ходим вместе.

В деревню нам надо было идти только через два дня, но я хотел подтвердить Олесины слова, чувствовал себя обязанным выйти вслед за ней, хотя это и было нарушением комсомольской дисциплины.

На улице я сказал Олесе:

- Леву часто заносит, ты не огорчайся.

Я думал, она заплачет. Нет, она не заплакала, она засмеялась… Да, да… Засмеялась. У нее оказался сильный характер. Сташенки вообще оказались людьми с характером, в этом вы еще убедитесь.

Она посмотрела на меня, улыбнулась и тихонько пропела:


Ой, хацела ж мяне маць

Ды за семага аддаць,

А той семы

Добры да вяселы,

Ен не схацеу мяне узяць…


Опять засмеялась, потрепала меня по плечу:

- Мiлы ты хлапчук, Боря!

92