«Тяжелый песок»

Сажусь в поезд, приезжаю к Леве и нахожу его нервным, расстроенным и возбужденным. Хотя Лева был человек железной выдержки, видно, и у него начали сдавать нервы, появилось внутреннее раздражение, нетерпимость человека, который вынужден быть беспощадным; такое было время, и такой у него был пост - занимался вопросами транспорта; боролся с "предельщиками", очищал железнодорожный транспорт от "чужаков" и "примазавшихся", и вот, пожалуйста, в числе "чужаков" оказался его родной отец. И хотя с виду Лева был спокоен и рассудителен, я видел, что он напряжен, как струна, я его хорошо знал, как ни говорите, родной брат.

Но дошедшие до нас слухи, будто женитьба ничего не изменила в его быте, не соответствовали действительности. Я впервые приехал к нему после его женитьбы; хорошая трехкомнатная квартира в новом доме со всеми удобствами, а в то время новый, современный дом со всеми удобствами был событием, их не строили тысячами, как сейчас. Правда, всей квартиры мне Лева не показал, провел прямо к себе в кабинет. Ни ему, ни мне было не до квартиры.

Дверь открыла домработница, средних лет женщина, полненькая, приятная на вид; в передней было чисто - вешалка, зеркало, ящик для обуви, в коридоре дорожка, в кабинете блестел паркет, стояли шкафы с книгами, много книг, удобный диван и большой письменный стол, тоже с книгами и бумагами, - в общем, дом вполне благоустроенный.

Когда мы с Левой сидели в кабинете, вошла его жена Анна Моисеевна, брюнетка с гладко зачесанными волосами, похожая на актрису Эмму Цесарскую, - помните, что снималась в роли Аксиньи в "Тихом Доне"? - красивая, но несколько грузноватая и, как мне показалось, коротконогая. В общем, на чей вкус.

- Вы, кажется, незнакомы, - сказал Лева, - моя жена Аня, мой брат Борис.

118