Анатолий Рыбаков «Роман-воспоминание»

- Из-за господствующей лжи мы потеряли молодежь, она перестала нам верить, теперь мы говорим правду, журнал «Юность» печатает все. Это большое достижение, вот вам еще один признак гласности.

Рощин:

- Семьдесят лет мы жили в состоянии войны, мы устали, верьте нам, мы становимся другими. - Миша добавил, что в США ему сделали операцию на сердце, и произнес тост за Америку.

Все выпили. Поставив бокал на стол, Шульц спросил у Рощина:

- Вы можете отказаться ставить пьесу, если вам предложат сделать купюры?

- Конечно, - ответил Миша.

Зураб Церетели сообщил, что в Америке стоят две его скульптуры, и преподнес Шульцу альбом с репродукциями своих работ.

Шульц повернулся в мою сторону:

- Мне очень интересно вас послушать.

Но тут подали блины. Я сказал, что блины с икрой - конкурент, которому обязательно проиграешь, поэтому подожду говорить. Засмеялись, принялись за блины.

- Я читал «Дети Арбата» на английском, - объявил переводчик Шульца.

- Каким образом? - удивился я. - Перевода еще нет.

Оказалось, он читал не роман, а статью о романе в «Геральд трибюн». Позже я убедился, что в США знакомство с рецензиями многим заменяет чтение книг.

Справились наконец с блинами, наступила моя очередь ответить на вопрос Шульца. Я сказал, что каждая страна проходит через неоднозначные периоды своей истории. В Америке 250 лет существовало рабство - официально, узаконенно. В нашей стране много лет господствовала диктатура, породившая тотальный страх. Преодоление страха, осознание собственного достоинства, достоинства других людей, обретение внутренней свободы - и есть гласность. Процесс этот необратимый.

- В чем гарантии необратимости? - спросил Шульц.

- Инстинкт национального самосохранения - вот гарант. Иначе мы не можем развиваться, перестанем быть великой державой. Но нам нужен мир. Чем быстрее Запад осознает происходящие у нас процессы, тем быстрее они пойдут.

- Я был в Китае, то же самое мне говорил китайский премьер.

- Аналогии всегда условны. Мы прошли более длительный тоталитарный путь, и, в отличие от Китая, у нас почти не осталось крестьян на земле, реформы, вероятно, пойдут по-разному. Важно, чтобы мы и Запад перестали видеть друг в друге противников. Мы не боимся сильной Америки, Америка не должна бояться сильного Советского Союза.

Он внимательно слушал.