После этих слов Марины Александр постарался как-то разрядить обстановку и жалобно произнёс:

«Ну что же мне тоже нужно доползти до метро и лечь на рельсы?»

И здесь уже Марининой ярости не было предела. Она истошно закричала на мужа, чтобы тот замолчал и отползал по лестнице в свою комнату этажом выше. Она заявила, что уже позвонила русскому доктору и на следующий день его примут. Для нас с сыном всё это выглядело ужасно.

Беспомощный человек, в полном смысле со слезами на глазах, просил о помощи. Но ждать её было неоткуда. Мы были ошарашены, быстро попрощались и ушли от них.

В январе 2003 года Литвиненко, чтобы сгладить впечатление, пригласили нас на пельмени по случаю Рождества. Но атмосфера сохранялась какая-то натянутая, неестественная. Поэтому лично для меня рассказы безутешной вдовы о её скорби по мужу выглядят, мягко говоря, циничными и нелепыми. В результате его смерти Марина Литвиненко, по её собственным словам, в результате опубликования книг о смерти мужа стала состоятельным человеком и теперь якобы независимым от Березовского. В последнее я не могу поверить.

Я лишь могу представить себе, как Александр хотел воззвать о помощи, находясь в госпитале в результате отравления, которое никому, кроме его жены, организовать не представлялось возможным.

4 декабря 2006 года в газете «Новые известия» Леппард был назван единственным британским журналистом, посетившим Александра в больнице. Леппард так обрисовал интервью, взятое у Литвиненко:

«Мой разговор с Литвиненко проходил в палате интенсивной терапии в присутствии его жены Марины и его адвоката. Литвиненко частично говорил по-русски, частично по-английски. Мы говорили примерно полчаса. Русскую часть интервью делал переводчик».

101