По натуре своей Ашот был уголовником и всегда тяготился ролью стукача, на вербовку пошел при крайней необходимости на своем последнем сроке в лагере. Нынче в тюрьме в нем снова ожил прожженный зэк, больше мечтающий о дружбе с блатными, а не с ментами. Он затушил окурок и небрежно произнес:

- А не пошел бы ты, понимаешь, на хер, Серега?!

- Ты туда прямо на днях устремишься, - резко сказал Кострецов. - Мне нужно только здешним стукачам поручить, чтобы дали по тюремному телеграфу срочное сообщение: «Ашотка на ментов работал, повязан при попытке увести общак».

У Ашота заходили на худых щеках желваки: положение было безвыходным. Он взял еще одну сигарету, пробурчал:

- Говори подробнее о той бригаде угонщиков. - Высококлассная команда, бригадир имеет давние связи на Кавказе. Недавно оттуда вернулся. Последний угон явно заказной - «роллс-ройс» ручной сборки. При нем убили шофера.

- Если по заказам работают, то и перекидывают тачки квалифицированно, - проговорил Ашот, успокаиваясь.

- Что ты имеешь в виду?

- Раньше всех наши ереванские армяне этим прославились. Занарядили с аэродрома в Калужской области коммерческие рейсы «Антеев» двадцатитонной подъемности и гнали похищенные автопартии прямо в Ереван.

- В Калужской?! Где?!

- Аэродром летно-исследовательского предприятия в Ермолино.

- А, так это ж под Боровском! Я там на днях на Протве рыбу ловил.

Ашот уныло взглянул.

- Умеешь ты рыбку удить.

Кострецов сделал вид, что пропустил его слова мимо ушей, и заметил:

- С размахом твои земляки трудились. Да что удивляться, нынче автоугонное дело на втором месте после наркобизнеса. Значит, надо поискать в Подмосковье аэродром?

- Ищи, это твоя гнилая работа.

Взгляд капитана снова отвердел.

- Она гнилая, потому как я такую гниль и парашную слякоть, как ты и твои кореша, ищу, на крючок цепляю и в садок с крепкими решетками заталкиваю. Мало в этом приятного, но чистить людскую природу и породу надо. Поэтому и в самую точку являюсь - опер Чистых прудов.

60