Вахтанг с задумчивостью постучал по фужеру короткопалой лапой.

- Не знаю, что за авторитет. Но раз Маэстро посылает, будем работать по полной программе.

- А Вадик этот слюнявый зачем припрется? - с отвращением спросила Соня.

Вахтанг с раздражением посмотрел на нее.

- Не меньше Нюськи ты меня удивляешь последнее время. Зачем да зачем! Вадик - самый приближенный к Маэстро. Он хоть срать тебе будет на голову - терпи и слизывай. И чего ты этого паренька так не перевариваешь?

- Я для Маэстро что хошь сделаю, но не могу слизняка Вадика выносить. У него почти никогда не стоит. От сосания, чтобы его промокашку настроить, аж челюсть сводит.

Плюнул в сердцах на ковер Вахтанг. - Клянусь могилой мамы, я вам с Нюськой кочергой железной все дырки порву и пошлю куда подальше. Надоело работать - завязываем! Ты что, Сонька, борзеешь и борзеешь? Все не можешь забыть, как в мехах с Нодаром выжуливалась? Ну иди к Нодару. Возьмет снова он тебя? Кому ты лично из таких высоких людей сейчас нужна? Твой Нодар даже Нюську не хочет, не в его вкусе.

Соня примолкла. Потом отхлебнула шампанского полными, кумачово накрашенными губами и добродушно произнесла, любовно переделывая имя Вахтанга:

- Вах, твоя правда. Я вон в газете читала, что кое-кому круче нашего приходится.

- Неужели? - иронически осведомилась Нюська, забрасывая длинные ноги на низкий столик.

- Ага. Тридцатилетняя телка лежала в коматозном состоянии десять лет в английской больнице. Гинеколог случайно ее обследовал - а она на пятом месяце беременности!

- Кто ж ее оттрахал? - заинтересованно проговорила Нюська.

- Хрен их знает, - удивленно произнесла Соня. - Та больница вроде богадельни, одни инвалиды и тяжелобольные лежат.

Вахтанг рассмеялся.

- О-о! А санитары, а сами врачи? Деловые в Англии медработники! Десять лет баба не приходит в себя, решили, наверное, ее из бессознательности выдрючить… Как там наши коматозные? - спросил он о двух девицах, которые «под наркозом» отдыхали в дальней комнате.

- Нормально, - сообщила Соня, поправляя в вырезе халата шары грудей с ластиками розовых сосков. Вахтанг, он же Вах, почти Вакх, покосился на ее бюст.

- Сонь, ты же Нюську выкармливала, а сиськи до сих пор как у нерожавшей.

- Она-а выкармливала, - злобно протянула Нюська. - Да куда ей, курве! Я материнской груди и не знала, на порошковом молоке выросла. Она как меня выплюнула, сразу ж, наверное, под чей-нибудь хорь легла.

- А неплохо ты выдурилась, - парировала Соня. - Передок десятерых подряд выдержит. А сиськи-то как налились! Моим не сильно уступают.

- Нюське и не надо, как твои, - вставил режиссерское слово Вах. - Она должна быть французистой. Ладно, кошелки. Больше не бунтуйте, а то поступлю с вами, как Петр Первый с одной англичанкой отчудил.

76