Достал Вадик деньги и поглядел на Кешу.

- Может, ты сходишь?

Тот озарился, дернув щекой.

- Самый правильный выбор.

Черч ловко подхватил деньги и стрелой вылетел на улицу. Вскоре он прибыл с бутылками за пазухой. На столе уже ждали сдвинутые кружки по числу питоков. Кеша оглядел посуду, грозно уточнил:

- Помыты кружки?!

- А как же?.. Лей… Как хрусталь…

Водку Кеша «разверстал» молниеносно. Золоторотцы цапнули свои дозы трясущимися пальцами, не успела еще капнуть последняя капля. Валя Пустяк чуть не уронил тяжелую кружку из ходуном ходившей пятерни. Стремглав пили, глотали, давились.

Лишь Черч соблюдал достоинство. Он поднял кружку, кивнув Вадику.

- За все хорошее.

Выпил и достал желтенький леденец с налипшими волосяными завитками, видимо, кошачьими, неизвестно когда залетевший в его карман. Обдул его, бросил в рот.

Посасывая конфетку, как итальянский граф прожевывает листики базилика, завтракая в своем палаццо, Черч оглядел компанию обретшими былой стальной цвет глазами и обратился к Вадику, который с трудом осиливал порцию.

- Плохо без закуски пошло? Ништяк, сейчас приживется.

Вадик отошел, взял две кружки пива и пару бутербродов. Вернулся к столу, одну кружку поставил перед Черчем. Стал есть и кивнул Кеше.

- Давай по пивку, чтоб совсем нормально стало.

Черч красивыми большими глотками осушил полкружки и уже в полном удовлетворении закурил. Вадик придвинулся к нему и произнес вполголоса:

- Кента с Чистяков ищу. Камбуз ему кликуха.

Черч внутренне напрягся. О Камбузе он сам усиленно вынюхивал последнее время, но делал это умело, больше слушая разговоры. Лишь иногда, если говоривший был рассеян, задавал наводящие вопросы. Он старался отработать задание Кострецова, разозлившегося за его наводку на ограбление квартиры на Девяткином переулке.

После убийства Веревки о Камбузе говорили вовсю, но никто его не искал хотя бы потому, что того разыскивала милиция. Кроме нее, интересоваться Камбузом могли с другой стороны - те, кто с Веревкой расправился. Бригадным же Духа о Камбузе у первого встречного расспрашивать было не с руки. Поэтому заявление бородача, ни с того ни с сего похмелившего рвань в углу, его крайне насторожило. Милицейским от него не пахло, а значит…

Кеша внутренне собрался, ощутив себя подземным опером, и воодушевленно занялся бородачом.

- Тебя как кличут? - спросил он Вадика.

126