Кострецов усмехнулся его горячности.

- Можно, конечно, и по-другому: как при ЧК, НКВД пробовали. Хватать - за одно паскудное выражение рожи. А если, например, с наколками попался, то расстреливать у ближайшей стенки. Но в чекисты-то шли люди с красной уголовной психологией… Правда, у нас этих настроений до сих пор навалом. Вам в Вышке какой-нибудь старпер-преподаватель не орал с кафедры: «Органы всегда правы!»?

- Было. Инструктор по рукопашному бою любил это повторять.

- Вот! А это даже не старпер, а, небось, довольно молодой мужик.

Гена посмотрел на капитана саркастически.

- Сергей, я ведь о твоих подвигах много знаю. Именно ты к нормам правопорядка, а то и законности довольно наплевательски относишься, частенько самостийно действуешь. Да взять хоть наше расследование, как ты без санкции у Вахтанга «жучки» насовал.

Кость смущенно подвигал бровями.

- Это есть. Ты прав, много иной раз на себя беру. - Он энергично поглядел на лейтенанта. - Вот ты меня и окорачивай по беспределу.

Топков занудно сказал:

- «Окорачивать» можно только коня, я уж тебя поправлял. И слова «беспредел» нет в правильном русском языке, есть - «беспредельность».

- А «базлать», «куликать», «базарить» - есть?!

- Но это же феня - жаргон преступного мира.

- Вот, Ген, ты туда и все мои речи запиши. Говночистом работаю, дерьмом мажусь. Совершенно справедливо ты меня самостийностью попрекнул. А почему я такой? Да потому что, как зараза, оперское дело, внедряются в организм поганые микробы, вирусы всякие. Полоскаешься со сволочью - их словечки, приемы в тебя впитываются. Грань в ментовском и уголовном иногда не различаешь. Это как у хирургов, многие из них, что коновалы. Никакого почтения к человеческой боли, страданиям, самой смерти.

- Неужели и я таким сделаюсь? - длинно посмотрел на него Гена через очки в аккуратной оправе.

- А куда ты денешься?! - с сердцем отозвался капитан. - Никуда не денешься, если твоя работа центром всего для тебя станет.

* * *

Сонька удостоилась у Нодара аудиенции, назначенной ей в гостинице «Кольцо». Она обрядилась в свое самое декольтированное платье, возвела из меди прекрасных волос прическу у дорогого парикмахера и прибыла к кабинету Нодара, располагающемуся в отдаленном от гостиничных покоев помещении.

144