К тому лее он просто не знал, что предпринять. Он не верил, что Виктория сможет выехать из России, и был твердо убежден, что самому ему путь туда закрыт. Однажды его уже выслали оттуда, и у него были все основания полагать, что советское правительство об этом не забыло.

Весьма вероятно, что главной причиной, объяснявшей его пассивность, было недоверие, которое он испытывал к Ирине Керк. Оно возникло с самого начала, еще тогда, когда, пытаясь разыскать его, она отправляла письма в военно-морское министерство, ни разу не объяснив причину своих поисков, вместо того, чтобы посылать их на адрес министерства для передачи ему. А ее вопросы: «Вы женаты?», «Говорит ли вам что-нибудь имя Зоя - это еще что за штучки? Разве тот или иной ответ мог хоть как-то повлиять на факт существования его дочери? Почему она вечно крутит, а не действует открыто, напрямую?

Да, Джек не доверял Ирине Керк. Однажды в разговоре с ней он сказал: «Я всегда строго придерживался правил игры. Обучился этому на флоте. В этом мире только таким путем можно избежать неприятностей».

За несколько дней, проведенных со студентами в Москве, Ирине так и не удалось встретиться с Зоей. Наведя справки через своих друзей, она выяснила, что Зоя с Викторией уехали из города на дачу. Узнала она также, что Виктория стала известной киноактрисой, а Зоя вернула себе былую популярность.

Все планы Ирины рухнули. К тому же, уезжая из дому, она не смогла найти бумажку с Зоиным адресом и телефоном, которую актриса незаметно сунула ей в руку при встрече. А здесь, в Москве, она не знала никого, кто мог бы знать их. И боялась - особенно после исчезновения Зинаиды - обратиться за помощью на студию. Спрашивая, пришлось бы назвать себя и навлечь таким образом неприятности на мать с дочерью.

Прошло ровно семь лет с того дня, как Зоя поведала ей свою историю, и вот теперь Ирина вынуждена была признать, что всякая связь с героями этой драмы утеряна.