- Должен сообщить вам, что моего отца положили в больницу. Ему предстоит операция на сердце. Шансы на успех весьма невелики.

У Ирины перехватило дыхание - перед глазами возникла дача и лицо Виктории, лежащей на кровати. Если ее отец умрет, она вряд ли переживет его. - Когда его повезли в больницу, - продолжал Хью, - капитан - я так его называю - попросил меня заглянуть в шкатулку, которую он держит у себя в спальне, сказал, что там лежат ваши письма, они мне все объяснят. Вот почему я и звоню вам. Наверно, вы захотите сообщить Виктории.

- Хью, - сказала Ирина, - ради Бога, держи те меня в курсе. Я должна знать, что случится с адмиралом.

Ирина заказала разговор с Зоей и стала ждать звонка телефонистки. Наконец телефон зазвонил. Телефонистка сказала, что по заказанному номеру никого нет дома. Ирина положила трубку. Интересно, действительно никого пет или ее звонок не пропустили. «Никого нет дома» - обычная отговорка в тех случаях, когда советское правительство не хочет, чтобы иностранец входил в контакт с советским гражданином.

Ну что ж, может, оно и к лучшему. Пусть Виктория чуть подольше порадуется письмам и фотографиям отца. Еще будет время сообщить ей, если он умрет.

ВИКТОРИЯ

Я была в Молдавии на съемках фильма «Жестокость», когда мне в гостиницу позвонила мамуля.

- Что случилось, мамуля? - спросила я, внезапно ощутив непонятную тревогу.

Не в ее обычае было звонить мне, особенно в гостиницу, где - мы это хорошо знали - наши телефонные разговоры прослушивались. Она рассмеялась.

- Нет, нет, Вика, не волнуйся. У меня для тебя хорошая весточка. Тебе пришло письмо.