Ему недоставало смелости, как и воли. Как пишет Жильбер Шарль Пикар, Нерон дрожал по всякому поводу — сначала перед матерью, потом перед своими воспитателями, наконец, перед сенатом, народом, армией, зрителями в театре, судьями на состязаниях, рабами и женщинами. Легенда утверждает, будто Нерон убивал удовольствия ради. Но это неправда. Он убивал потому, что боялся. Он хотел отменить смертную казнь в армии, задумал изменить правила гладиаторских боев так, чтобы гладиаторы бились не насмерть. Но когда его охватывал страх, он убивал — яростно, точно загнанный зверь. Он словно испытывал наваждение, от которого можно было избавиться, только убив другого человека.

Именно в таком состоянии он решился на одно из самых ужасных преступлений — убил свою мать. По словам Тацита, для Агриппины злодейство, как таковое, давно уже было не в диковинку. Она отравила своего второго мужа. По ее приказу была зарезана ее соперница — Лоллия Паолина, она обрекла на смерть свою золовку Домицию Лепиду, убила воспитателя Британика Сосибия, отравила своего третьего мужа — Клавдия, по ее велению был убит ближайший советник Клавдия Нарцисс.

Злодеяния матери повергали Нерона в ужас — он страшился ее и одновременно восхищался ею. Мало-помалу он ограничил ее власть, которую она сама себе предоставляла. Но Агриппина не желала мириться с этим. Чтобы возвратить себе былую власть — материнскую и императорскую, — она не остановилась даже перед тем, чтобы отдаться сыну. Это не могло остаться незамеченным, и вскоре весь Рим узнал об их противоестественной связи. В этом великом городе уже давно привыкли ничему не удивляться, но на сей раз изумление граждан переросло в гнев. Вольноотпущенница и наложница Нерона Акта сумела открыть ему глаза, и он, осознав глубину своего падения, проклял Агриппину. В конце 55 года Нерон велел ей покинуть дворец и отправиться жить на роскошную виллу Антония. Однако он лишил ее охраны, так что Агриппина осталась под защитой лишь нескольких преторианцев из императорской гвардии. Это означало, что она попала в немилость.