Березовский: Абсолютно верно. Точка.

Шабдурасулов: Что принципиально важно – сейчас надо разводить рядовых депутатов насчет импичмента, чтобы они триста голосов не набрали. И второе – очень активно, Борь, все, кто может, олигархи эти, и с рядовыми депутатами, членами Совета Федерации работали; тоже самое, чтобы завтра они не поддержали Думу.

Березовский: А чего? Что? В чем там завтра проблема?

Шабдурасулов: В том, что Дума просит их разрешения выступить на Совете Федерации всем руководителям фракций, чтобы те проявили солидарность с позицией Думы. Вот нельзя, вообще, допускать, чтобы они там выступали.

Березовский: Я понял. Хорошо. Договорились.

Упоминание драматурга-рогоносца Шатрова – это явно оговорка по Фрейду. Некогда Березовский умело окрутил его – «развел», выражаясь лексиконом кандидата географических наук Шабдурасулова – о чем не без удовольствия вспоминал потом много лет на пару с третьей женой. (Став впоследствии пламенным оппозиционером, Борис Абрамович даже свои воззвания к соратникам будет подписывать названием одной из шатровских пьес: «Так победим!».)

То же самое он пытался теперь проделать и с депутатами, но безуспешно. После второго провала, когда Черномырдина опять с треском прокатили, Ельцин окончательно понял, что сломать парламент не получится, и вынужден был согласиться на компромисс: он внес кандидатуру министра иностранных дел Примакова, похожего на ученого крота из сказки про Дюймовочку. За советского академика депутаты проголосовали дружно: левые – потому, как советский, правые – ввиду того, что академик.

388