«Впервые об Абрамовиче я услышал в начале 1997 года, – повествует бывший начальник СБП Александр Коржаков. – Ребята, стоявшие на охране Кремля, стали рассказывать, что он регулярно, по нескольку раз в месяц, бывает в 1-м корпусе; и всегда – с чемоданчиком в руках. Когда чемоданчик прогоняли через детектор, было видно, что там лежат пачки долларов: тысяч двести-триста. А поскольку кроме Тани и Вали в это время в 1-м корпусе никто больше не сидел, я сразу понял, что это новый семейный кассир…»

Страсть к чемоданчикам в президентской семье была в крови. Еще во времена Межрегиональной депутатской группы пламенный трибун и народный герой Борис Ельцин огорошил как-то своих соратников неожиданным вопросом: знаете ли вы, сколько денег входит в дипломат?

«Образовалась немая сцена, – описывает эту уникальную картину Лев Демидов, бывший доверенным лицом Ельцина в трех избирательных кампаниях. – И в наступившей тишине он назвал конкретную сумму: то ли миллион, то ли миллион двести. Помню, мы выходим из комнаты – Музыкантский, Комчатов, Шимаев – и недоуменно смотрим друг на друга: к чему это он?»

А ведь на дворе еще стоял дремучий 1989 год!

Регулярные визиты в 1-й корпус Кремля пришлись Дьяченко и Юмашеву исключительно по душе; постепенно они начали проникаться любовью и к самому соцработнику.

По всем параметрам был он им гораздо ближе и понятнее, чем Березовский; и по возрасту, и по менталитету.

Абрамович не стремился к славе, не докучал своим присутствием и расспросами, предпочитая слушать других, а не себя. Всегда тихий, доброжелательный, исполнительный – одним только видом своим он уже вызывал симпатию.

Это, кстати, до сих пор вынужден признавать и Березовский. Уже после своего бегства за кордон, в интервью Андрею Караулову, он скажет о бывшем вассале:

398