Особо гадать о причинах такого непостоянства Фемиды нечего, за Березовского, само собой, вступилась августейшая династия.

Это – косвенно, конечно – подтвердил потом и сам Ельцин. Годом позже, перечисляя многочисленные свои, порядком пропахшие нафталином претензии к Примакову, первый президент (а точнее, Юмашев от его имени) напишет:

«Той весной многие российские граждане в массовом порядке начали паковать чемоданы… Это была не вина, а трагедия Примакова. Евгений Максимович загонял и себя, и всех нас в тупик.

В стране происходили… довольно тревожные процессы. Возбуждались непонятные уголовные дела. Под арест попадали невиновные люди. Часть сотрудников спецслужб не скрывали при допросах и обысках бизнесменов, что ждут реванша за прежние годы. Почти весь российский бизнес, деловая элита пребывали в тоске и унынии по поводу своего ближайшего будущего».

Кем были эти «невиновные», пребывавшие «в тоске и унынии» догадаться совсем не сложно; Березовский, Смоленский. Да еще разве что вице-президент «Онэксимбанка» Кошель, арестованный за финансовые махинации.

Слава богу, времени с той поры прошло немного; все, что происходило весной 1999-го, не успело еще забыться. Тем же, кто подобно Ельцину, страдает провалами в памяти, рекомендую обратиться к старым газетным подшивкам. Никаких других невинных жертв примаковских репрессий не было тогда и в помине, как не было и массового пакования чемоданов.

Напротив даже, общество, как никогда, ликовало, глядя на первую реальную, пусть и робкую попытку навести, наконец, хоть какой-то порядок в стране. Но, увы, Кремлю это было совсем не с руки. Именно потому Березовский на белом коне возвратился в Россию.

442