«Я сейчас привезу. Надо только до приемной доехать», – обрадовано засуетился Борис Абрамович.

И был немало разочарован, когда хозяин кабинета остановил его у дверей; старый опер-агентурист отлично понимал правила этой игры: вход – рупь, выход – тыща…

Когда Литвиненко рассказал своему духовному наставнику, что его переводят в то самое загадочное и могущественное УРПО, радости Березовского не было предела. Наконец-то у него появлялся доступ к столь важной и нужной информации по Чечне. Однако друзей ждало скорое разочарование.

Отдел, в который определили Литвиненко, занимался сугубо узкой тематикой – оргпреступностью московского региона. К делам Чечни его, по понятным причинам, не допускали. Да и череда легенд, окружавших УРПО, оказалась на поверку слишком далека от реальности.

Литвиненко и его друзья надеялись, что здесь-то удастся им развернуться в полную силу. У них было свое собственное представление о методах борьбы с преступностью – вплоть до того, что на полном серьезе подготовили они проект создания сверхсекретного подразделения, которое занялось бы ликвидацией преступных авторитетов и прочей нечисти без суда и следствия.

Проект этот был передан ими в приемную директора ФСБ, где и посчастливилось мне потом с ним ознакомиться. Начинался документ со следующей сентенции:

«Основополагающим принципом работы подразделения в борьбе с мафией должно быть высказывание Макиавелли: "Формы и методы борьбы должны быть адекватными". И если мы будем придерживаться законов и положений, никакая силовая структура преступность на колени не поставит».

Дальше следовала, собственно, сама структура: 50 человек – «консультанты» и «разработчики», попросту говоря – киллеры.

470