В один из таких горячих дней, перед премьерой, Мейерхольд подозвал меня к режиссерскому столику, за которым он сидел вместе с Маяковским.

– Ильинский, вы будете играть соглашателя, – сразу огорошил меня Маяковский.

– ??

Видя мое неподдельное удивление, Мейерхольд добавляет:

– Да, да, мы решили, что вы должны играть меньшевика.

– Как, – удивился я, – осталось две недели, Ярон прекрасно репетирует.

– Да, но, во-первых, он не может дать нам всего своего времени, а во-вторых, все же он вносит в новый стиль спектакля какую-то уже набившую оскомину опереточность.

– А что?! – громыхает Маяковский, – что, вы трусите, что ли? У вас лучше выйдет. Успеем. Но вы и немца будете тоже играть. Первый монолог прочтете, а потом быстро оденетесь в меньшевика. Обязательно, Всеволод, немца только он должен играть. А продолжать роль немца будет другой актер. Будут два немца. Герр немец 1 и герр немец 2.

– Конечно, – подтвердил Мейерхольд. – Мы для вас за кулисами, как у трансформаторов, поставим трех одевалщиков и гримера. В двадцать секунд вы станете меньшевиком и первые слова начнете говорить за кулисами.

Роль меньшевика начиналась сразу после монолога немца. Судьба, как видите, благоприятствовала мне и поставила передо мной новую задачу.