Михаил Козаков «Крушение империи»

Так чувствует себя молодой студент, побывавший на первой, затянувшейся, как показалось с непривычки, лекции профессора: сиди, молчи, благоговей! И впрямь и здесь так было: вели все время разговор только Лев Павлович и Теплухин, да Георгий Карабаев вставлял иногда к месту свое спокойное, деловое, как всегда, замечание; остальные же слушали и запоминали. Теперь же обрели для своих поступков свободу. Этому помогла еще хозяйка дома, Татьяна Аристарховна, приглашая всех к ужину.

Федя не успел еще отойти от дверей, как услышал рядом с собой голос круглоголового, в черной косоворотке:

- Вот и вы здесь, молодой человек. Я вас знаю, видел вас недавно - познакомимся.

И он, улыбаясь, протянул Феде руку. Федя поспешно пожал ее, с любопытством и недоумением глядя на никогда раньше не встречавшегося человека:

- Где вы меня видели?

- У вас в доме. Вспомните, а ну-ка? На почтовой станции, ну, да, да… вы говорили с кем-то по телефону, с какой-то барышней.

- А вы?..

- А я… я, милый друг, дожидался лошадей.

- Такой бородатый… и с усами?..

- Ну, да! - рассмеялся Теплухин, - и все, и бороду и усы, сбрил. Помолодел.

- Вот оно что! - воскликнул Федя. - Так это вы были. Теплухин, пожав его локоть, хотел уже отойти, но Федя, удержав его руку, быстро, сбиваясь, неожиданно для самого себя сказал:

- Я слышал ваш разговор с депутатом Карабаевым… Я знаю, вы его спрашивали, будет ли революция, а он не захотел… побоялся прямо ответить. Я читал социалистические газеты… литературу. Я за социалистов… У меня есть знакомые товарищи, - они тоже за!