Михаил Козаков «Крушение империи»

Конечно, он не станет говорить об этом так грубо, но почему бы и не съязвить маленько? - усмехнулся он, проходя по двору к парадному подъезду карабаевской квартиры. - А почему бы и не припугнуть богатеев? Можно и про Косой Капонир напомнить: вот, мол, сможет еще пригодиться, когда начнется настоящая рабочая революция. И все прочее, о чем говорил сегодня большевик Эдельштейн.

Но всем этим Фединым замыслам не суждено было сбыться. Встретившая на пороге горничная сообщила, что барин и барыня поехали на машине в Думу и еще не возвращались, барышень тоже нет, а дома - только Костенька с гувернанткой.

Из прихожей, сверкая зелеными глазами, торчком наставив срезанные уши, выжидающе-грозно смотрели на Федю два пятнисто-серых дога.

Он шутливо поздравил горничную со свободой, посоветовал ей записаться поскорей в профессиональный союз и спустился во двор.

Здесь он вспомнил о Теплухине. Он поднял голову вверх и посмотрел на окна третьего этажа, где находилась квартира Ивана Митрофановича: два окна были затемнены, в третьем был свет.

Федя спустя минуту стоял уже на площадке теплухинской квартиры. На звонок открыла дверь знакомая старушка - экономка Ивана Митрофановича.

- Дома? - спросил Федя.

- Уехали-с. Уже сколько дней уехали-с Иван Митрофанович.

- Вот так штука… - разочарованно протянул Федя. - И вы одна тут? - не придавая значения своему рассеянному вопросу, спросил он.