Михаил Козаков «Крушение империи»

В один из этих первых дней победы в покойницкую Обуховской больницы доставили труп невысокого человека с пепельной нежной бородкой, вившейся от висков. На убитом был черный до колен ватничек, какие носили многие рабочие столицы, и вокруг шеи - широкое гарусное кашне.

Двое солдат, доставившие покойника, поцеловали его в лоб и, хмуро глядя, вышли из морга.

Несколько часов назад человек с вьющейся серо-пепельной бородкой подошел в сопровождении нескольких товарищей, таких же рабочих, как и он сам, к казармам одного из полков, медлившего примкнуть к восстанию.

Вход в казармы охраняли офицеры: они угрожали револьверами и никого не пропускали. Но смелость их была невелика: они дрогнули, увидев, как быстро и безрассудно выхватил незнакомый человек из кармана ручную гранату.

- Дорогу! - крикнул он.

- Дорогу!- закричали, вскинув «бульдоги», его товарищи, и офицеры врассыпную побежали от ворот.

Революционеры пробрались в казарму.

- Товарищи солдаты! - подняв над головой шапку с кожаным верхом, вскричал человек с вьющейся колечками бородкой. - Долой войну, братья! Рабочие Петрограда зовут вас на улицу. Да здравствует раволюция, братья солдаты! Вас заперли тут царские офицеры, вас хотят обмануть.

Он взобрался на еще не остывший медный бак с водой, стоявший в углу казармы, и оттуда обратился к солдатам с речью. Она была кратка и очень понятна им.

Спутав свои роты, не дожидаясь своих начальников, солдаты колоннами двинулись к воротам. И здесь, у самого выхода на улицу, из окна караульного помещения раздался короткий револьверный выстрел. Пуля срезала краешек гарусного кашне, обмотанного вокруг шеи недавнего оратора, и влетела в затылок его. Человек упал. Он был мертв.