Михаил Козаков «Крушение империи»

- Скажите, пожалуйста!

- Вы не смейтесь, Максим Порфирьевич, - подхватывал старший Русов, Вадим. - Разве можно симпатизировать, так сказать, этому слову… понятию, которое вкладывается в это слово?..

- А ну, что есть сия скучная ерундистика - напомни, я всегда забываю этот замечательный выверт! - насмехался в свою очередь Алеша, подталкивая локтем брата.

- Мозговая сухость - верно сказано. Вы подумайте только, Максим Порфирьевич… Показатель степени, - глядя в одну точку перед собой, стараясь не сбиться, вспоминал Русов, - …степени, в которую следует возвести число, принятое за основание, чтобы получить данное число… Вот чертовщина! Кому это надо, Федя… а?

- Кому? - сбегались одна к другой сердитые брови математика. - Кому? Образованным людям, молодой человек.

- Не всем, - сказал Федя, предчувствуя, что сейчас начнется, как всегда, спор, в котором злополучные логарифмы уже будут забыты. - Я вот, например, буду врачом, стану заниматься к тому же общественной (хотел сказать, «политической») работой, - зачем же мне тратить время на всю эту ерундистику, простите, когда я лучше буду изучать то, что меня действительно интересует? Не так, Вадя?

- Врете вы, молодой человек, - упрямствовал Максим Порфирьевич. - Всем это нужно: инженеру, физику, архитектору, математику…

- Это еще не значит, что всем! - в три голоса прерывали гимназисты. - Вот, например, вашему соседу - адвокату Левитану - на кой ему черт помнить о логарифмах? А таких примеров уйма.

- Нас, кучку привилегированных людей, учат всяким ненужным тонкостям, а от простого народа прячут начальную грамоту! - Алеша Русов откинулся к стенке беседки и хмуро посмотрел на присутствующих.