Михаил Козаков «Крушение империи»

- Это не дама, - улыбнулась и она. - Я к вам от Надежды Ивановны Громовой.

Руки женщины, закинутые к голове, перестали как будто, на одно мгновение, возиться со шпильками, перекладываемыми в темных волосах.

- От Надежды Ивановны Громовой? - удивленно и громко: так, что ее могли слышать в прихожей, переспросила хозяйка квартиры. - Не припоминаю что-то, мадемуазель…

- Вы не знаете Громовой? - оторопела Ириша.

- Нет, не знаю, - отрицала Вера Михайловна.

- Она живет на Подольской улице!

- Не понимаю, о ком вы говорите, мадемуазель. Это какая-то ошибка.

- Простите… - пробормотала Ириша и растерянно опустилась на стул. - А я была уверена…

Ей действительно показалось, что, может быть, произошла тяжелая ошибка: эта женщина так твердо и спокойно отрицала свое знакомство с Громовой.

Но как же это могло случиться, что ей, Ирише, дали этот адрес и здесь проживает все же Вера Михайловна?.. Распахнуть шубку, вынуть из-за корсажа ваулинскую записку и сказать: «Вот вам»? Но разве можно так рисковать! На стене, в числе прочих, висит в рамке какая-то грамота, выданная ведомством императрицы Марии Федоровны, - что это за квартира и кто эти люди в ней? Нет, надо быть очень осторожной! А может быть, не показывая записки, сказать так: «Громова арестована. Она просила меня сообщить вам». А зачем и это говорить? Если имя Громовой ничего, кроме недоумения, не вызвало в ответ, - зачем же продолжать эту неловкую беседу? Ириша была сконфужена.