Михаил Козаков «Крушение империи»

Слово «революция» теперь произносилось вслух, и министр Протопопов приказал спешно обучить полицейских пулеметной стрельбе. Другие министры оценили события морским английским термином: «dirty - weather», - говорили они редакторам газет, что означало: «грязная погода», батенька!.. Да, грязная политическая погода накануне открытия Думы. Депутаты съезжались со всех концов России, кто познатней - бежал за новостями к своему председателю, а тот, протягивая руку к окну, к улице, озадачивал русских парламентариев: «Боюсь, господа, что нас по первому абцугу отправят гулять!»

Тогда и министры и депутаты устремили взоры на бесстрастного доселе начальника военного округа, - и генерал-лейтенант Хабалов приказал закрыть несколько заводов, а в ворота остальных ввел войска. Рабочих, что помоложе, арестовывали на квартирах и препровождали под конвоем в воинские присутствия.

Другой генерал - генерал-майор Глобусов - не уступал в рвении первому, но все же слово «революция» не сходило с уст петербуржцев.

…В эти дни собрались члены Петербургского Комитета. Пришли не все, кто должен был. Двоих, оказалось, арестовали, иных не успели предупредить о месте собрания, которое пришлось менять несколько раз из-за усиленной слежки. Но присутствовало несколько человек из районов - люди, большинство которых Сергей Леонидович не знал до сих пор.

С чувством какой-то особой внутренней собранности шел на это заседание ПК Ваулин, и все же ему хотелось, - сознавался сам себе, - чтобы и заседание не затянулось: через два часа, в семь вечера, он должен, наконец, увидеть Иришу!..