Михаил Козаков «Крушение империи»

Один из них - студент Калмыков - в тот момент, на счастье, отсутствовал, но мог появиться в любую секунду: студент ушел в комнаты - вызвать своего дядю-почтосодержателя. Надо было воспользоваться его отсутствием и прошмыгнуть как-нибудь во двор, а потом уж найдется объяснение, почему так поступил.

И Кандуша вялой походкой безучастного ко всему человека, бочком, пользуясь тем, что Людмила Петровна в сопровождении своего спутника направлялась ко внутренней двери калмыковской квартиры, шагнул по направлению к кухне.

Но тут-то Людмила Петровна оглянулась, его лицо бросилось ей в глаза, она удивленно вскрикнула:

- Он! Господи, он!.. Каким чудом вы здесь? - отшатнулась сначала, а потом подбежала к нему и схватила за руку.

«Так? Все как будто бы так было?» - вспоминает он.

В самом деле, - рассуждал он после встречи, - что страшного они могут ему сделать? («Они» - это был и Теплухин, и студент Калмыков, и Людмила Петровна.) Что может стрястись непоправимого? Да ничего, пипль-попль!

Вдова Галаган расскажет, что видела его в квартире какого-то «инженера Межерицкого», где собрались распутинцы, а значит - и люди из охранного!.. Но кому же она станет рассказывать и с какой целью?

Теплухину? Не страшно это: тот и так, слава богу, все про него, Кандушу, знает да молчит, и его не удивишь.

Студенту? А зачем станет она не бог весть как знакомому студенту исповедоваться о том, что путалась с распутинской компанией, - срамить только себя?