Михаил Козаков «Крушение империи»

- Развязывай, развязывай, уважаемый!

- Мы не хуже вашего Васьки, товарищ.

- Ходил он еще, работал - тихоня-тихоней, никакой тебе сознательной, значит, агитации промеж нас. А в компании вашей - ишь, забияка нашелся!

- Дома щи без круп, а в людях - шапка в рупь!

Угристый, с алкогольной слезой в выцветшем глазу пренебрежительно посмотрел на Бендера. Тот смущенно молчал.

- Вы его не ругайте, товарищи, - строго сказал Ваулин. - Кабы все были таковы… настоящий революционер.

- Все может быть, конечно… - примирительно ответил вдруг угристый и так же неожиданно подмигнул добродушно охаянному секунду назад товарищу.

«Развязать? - думал между тем Сергей Леонидович. - Лишних пять человек, удвоится скорость работы. Можем без них не поспеть, а с ними вылезем к утру. Не вылезем к утру - все дело пропало, бесцельный труд… скандал в ПК! На крайний случай можно, конечно, только двухполосную сделать. Но это же не то, не то!.. Развязать? - мучился он этим вопросом. - А вдруг это только хитрость с их стороны? Подымут шум, захотят бежать - стрелять тогда, что ли? Все равно погибло тогда все, да и в кого стрелять?! Нет, они, кажется, не продадут!» - решил он наконец.

Он сам развязал руки Прохорову и отвел его в сторону:

- Товарищи вас не выдадут завтра?

- Всех знаю, уважаемый. Всех! Чтобы кто? Да боже сохрани! Опять же, все будем работать - круговая порука! Когда уходить будете, - давал он советы, - завяжите опять нас. Тряпки для блезиру в рот, в кладовой заприте… вроде насилия - и все тут! - положил Прохоров руку на ваулинское плечо.