Николай Модестов «Москва - 3»

Арбат - это образ жизни, и арбатские аборигены не похожи на других. Старожилы помнят некоего Афоню - перекупщика, о котором ходили легенды. Афоня был не просто везунчиком. Он умел угадать, куда повернется колесо фортуны, мог расположить к себе людей, был тонким психологом. Его шутки до сих пор пересказывают как образцы местного фольклора. Увидев бредущего к ломбарду доходягу, Афоня кричал: «Эй, гражданин, давай пожурчим, как два ручейка на Колыме». Заметив потенциального клиента с усами, он делал стойку: «Товарищ буденовец, разрешите дать совет!»

Жил Афоня на Арбате. Можно сказать, ходил на «работу» в тапочках. Даже питался не как все. Жена приносила несколько раз в день теплые пирожки домашней выпечки. Афоню можно было бы назвать баловнем судьбы, если бы не ранняя смерть от рака. После него остались «мерседес», камушки и золото. Их ведь с собой не возьмешь.

Сергей К. - специалист по антикварной мебели. Чего только ему не приходилось терпеть ради бизнеса. Как известно, в районе Арбата проживало немало осколков дворянских фамилий. На одну из таких старушек Сергея вывели местные алкаши.

Бабуля - ровесница века, жила в коммуналке на Сивцевом Вражке. Ее комната походила на чулан старьевщика: кипы пожелтевших газет, порожней стеклотары, ветхих тряпок, пустых коробок и прочего мусора. Но вот мебель, стоявшая в комнате… Сергей рассказал мне, что, когда увидел ручной работы туалетный столик красного дерева, у него перехватило дыхание.

Начались тщательно продуманные маневры. Мебельщик обхаживал бабушку не хуже пушкинского Германна. Но старая «графиня» оказалась крепким орешком. Не действовали ни коробки конфет, ни цветы, ни тягучие ликеры, до которых пожилая дама была большой охотницей. Бабка и не думала продавать столик. Она, дескать, и так одной ногой в могиле. Зачем ей деньги?

Мебельщик потерял надежду и продолжал ухаживания скорее по инерции. Перспективы он уже не видел.