А комендант штаба ПВО, который по должности оборудование убежища знал лучше, чем кто-либо, на вопрос, где Берия обмывали, вспоминает по поводу тамошней «ванны» следующее: «Мыл я его в камере. Там воды не было. Я приходил утром с водой, приносил мыло, полотенце… Раз в десять дней устраивал ему "баню", мыл в тазу». Так что «растворять» тело Берия было не в чем. Хижняк о том, куда дели тело Берия «после расстрела», «вспоминает»: «В Донской монастырь, в крематорий привезли… Всех через специальный люк бросили в печь».182 Это «воспоминание», между прочим, говорит о том, что Хижняк никогда не был в технологических помещёниях крематория и не знает, как устроены его печи.
Историки, журналисты и идиоты с детства таким рассказам свято верят. Но больше всего верят, конечно, известным своей святой правдивостью генералам. Убогий историк А. Антонов-Овсеенко по поводу расстрела Берия записал от них такую байку:
«Казнили приговоренного к расстрелу в том же бункере штаба МВО. С него сняли гимнастерку, оставив белую нательную рубаху, скрутили веревкой сзади руки и привязали к крюку, вбитому в деревянный щит. Этот щит предохранял присутствующих от рикошета пули.
Прокурор Руденко зачитал приговор.
Берия. Разрешите мне сказать…
Руденко. Ты уже все сказал. (Военным): Заткните ему рот полотенцем.
Москаленко (Юфереву). Ты у нас самый молодой, хорошо стреляешь. Давай.
Батицкий. Товарищ командующий, разрешите мне (достает свой «парабеллум»). – Этой штукой я на фронте не одного мерзавца на тот свет отправил.
182 «Вечерняя Москва» 28.07.1994.