…Я говорю (Молотову):

– Прежде всего, нужно освободить его от обязанностей члена Президиума – заместителя Председателя Совета Министров и от поста министра внутренних дел.

Молотов сказал, что этого недостаточно.

– Берия очень опасен, поэтому я считаю, что надо, так сказать, идти на более крайние меры.

Я говорю:

– Может быть, задержать его для следствия? – Я говорил «задержать», потому что у нас прямых криминальных обвинений к нему не было. Я мог думать, что он был агентом мусаватистов,но это говорил Каминский, а факты эти никем не проверялись, и я не слышал, чтобы было какое-то разбирательство этого дела. Правда ли это или неправда, но я верил Каминскому, потому что это был порядочный партийный человек. Все-таки это было только заявление на пленуме, а не проверенный факт. В отношении его провокационного поведения все основывалось на интуиции, а по таким интуитивным мотивам человека арестовывать невозможно. Поэтому я и говорил, что его надо задержать для проверки. Это было ещё возможно.

Так мы договорились с Молотовым и расстались. Потом я все рассказал Маленкову и Булганину».72

Вы поняли? Оказывается, дело против Берия было начато потому, что Н.С. Хрущев внезапно вспомнил о честнейшем человеке Каминском (санкцию на арест и «бесследное исчезновение» которого в 1939 г. дал секретарь Московского горкома Хрущев Н.С.), который 15 лет назад сказал, что 35 лет назад Берия работал в мусаватистской контрразведке. (Чего Берия никогда и не скрывал, поскольку работал там как разведчик большевиков, о чем писал во всех своих биографиях). Это же надо было Хрущеву нагородить столько чепухи единственно, чтобы отвести нам глаза от того, кто сделал донос! Сплетня привязывает именно Строкача к раскрытию заговора, а Хрущев пытается нам доказать и неубедительно, и довольно глупо, что Строкач тут ни при чем. А если мы на этой сплетне построим нашу версию событий, раз уж Хрущев так хочет, чтобы мы этого не делали? Что получится?

72 Берия: конец карьеры. Сб. М., «Издательство политической литературы», 1991.