Последняя фраза жены министра иностранных дел СССР звучит как-то странно – это в связи с чем евреям СССР будет хорошо, если хорошо будет Израилю? Так не потому ли Молотов, который был столь жестким к союзникам-британцам, стал вдруг таким мягким к Израилю, который для СССР «был никто и звать никак»?

Думаю, что если бы я сказал Молотову, что он агент влияния и лоббирует интересы Израиля, то тот бы страшно возмутился. Но ведь подумайте, разве мог он на Политбюро действительно беспристрастно голосовать по вопросам Израиля, если уже сам пообещал послу оказать Израилю помощь? А его жене-еврейке только тогда будет хорошо, когда не СССР, а Израилю будет хорошо…

Так что уж если сам Молотов на евреях «поплыл», то чего же мы хотим от Абакумова?

Слишком много знал

Исследуя дело Абакумова, приходишь к мысли, что он почему-то был глубоко уверен, что его в конце-концов освободят потому, что он знает о чем-то таком, что кто-то авторитетный на воле обязательно должен принять меры к его освобождению. Он писал много заявлений с жалобами, с уверениями в верности, но в тоне его писем чувствовалась какая-то уверенность: есть признание ошибок, но нет и намека на раскаяние. И на суде он также держал себя уверенно.

Кстати о суде. В отличие от сталинских судов, суд над Абакумовым был уже полностью подлым хрущевским судилищем с непременными подлецами судьями и с подонком прокурором (правда, персонально пока все ещё с теми же самыми подонками).

Судили Абакумова в 1954 г. совершенно издевательски. Ведь он был врагом Берия. Берия, став в марте 1953 г. министром объединенного МВД-МГБ, освободил кое-кого из арестованных по делу Абакумова, но об освобождении самого Абакумова и речи не шло. Тем не менее на суде прокурор Руденко обвинял его как «члена банды Берия». Арестовали Абакумова, по сути, за невозбуждение дел против евреев, а осудили за их возбуждение. Судил его судья Зейдин, если вы помните, то это единственный судья, которому доверили стряпать дело на Берия.