Павел Нилин «Через кладбище»
- Лаврушка все-таки исхитрился взорвать здесь три моста. И как взорвет, сейчас оставит записку: был, мол, тут такой-то и такой-то. Служу Советскому Союзу. Комендант Губерман расклеил на всех столбах извещение: за поимку, мол, такого-то - награда мукой и маслом, а также сумма денег. Но Лаврушка снова взорвал один мост. Тогда комендант окончательно взбеленился. Расклеил новую листовку и уже увеличил сумму за его голову. Вы слушаете, Василий Егорыч? Это я вам не байки рассказываю. Это истинная правда. И вот Лаврушка прислал коменданту письмо: для чего, мол, вы, господин Губерман, меня разыскиваете через листовки? Зачем, мол, такая официальность? Я скоро, мол, лично к вам явлюсь и сделаю вам большой сюрприз за вашу жадность. А насчет жадности - вот в чем дело. На дорогах и в лесу все время было раскидано много оружия, снарядов и бомб. Комендант опять же объявил в листовках, что каждому, кто сдаст немецкому командованию найденный где-нибудь снаряд или бомбу, а также автомат или пистолет, будет выплачено, как это говорится, крупное вознаграждение. И, конечно, нашлись дураки, приносили вот даже такие снаряды, - кивнул Михась на тележку. - На каждом снаряде комендант велел делать наклейку, где найдено, сколько надо уплатить. Снаряд помещали в склад, а того, кто принес - в каталажку. Потом его повесят, как партизана, а деньги за находку получит комендант. Война не война, а деньги немцы все время считают. Наживаются. На эту вот жадность Лаврушка и намекнул коменданту в письме. Получишь, мол, полное свое вознаграждение. А дело шло уже к Новому году. Перед самой этой встречей Нового года Лаврушка достал стокилограммовую бомбу. Удалил взрыватель, выковырял из нее часть тола. А на освободившееся место заложил, засунул свою мину - сюрприз. С часовым заводом. Засыпал эту круглую мину крошкой тола и толом же аккуратно залил. После опять поставил взрыватель. И в таком виде подвесил эту бомбу на крючьях под новый, только что немцами восстановленный мост. Мост этот был ерундовый. Немцы его днем и не охраняли. И взрывать его такой бомбой не было никакого смысла. Да Лавруха и не собирался его взрывать. У него, конечно, были другие соображения. Вы сейчас поймете, в чем дело…
- Что-то чудно, - усомнился впервые Василий Егорович. - Как же он мог доставить в деревню такую бомбу? Сто килограмм? И подвесить? Нет, что-то очень чудно. Уж очень большая бомба. Не верится…