Александр Пыжиков «Рождение сверхдержавы»

Париж. Это сообщение вызвало в восточноевропейских столицах переполох. Как сообщал посол СССР в Варшаве Лебедев, президент Польши Б. Берут «обратил внимание Советского правительства на то обстоятельство, что Польское правительство никакого решения по этому вопросу не принимало, вследствие чего было бы желательным, чтобы агентство ТАСС как можно скорее внесло надлежащую поправку в свое сообщение. Делая мне это заявление, Берут был очень взволнован, так как такое сообщение ТАСС, по его мнению, ставит руководство ПНР в очень трудное положение в отношении их партнеров по демократическому блоку» «62».

Еще серьезнее дело обстояло с позицией Чехословакии. В отличие от других стран народной демократии, она почти сразу после получения телеграммы из Москвы от 5 июля дала согласие на участие в парижской встрече и назначила своим представителем на встрече посла в Париже Носека. Поэтому в новой ситуации, сложившейся 7 июля, правительство Чехословакии не сочло возможным отказаться от участия в парижской встрече и твердо стояло на своем. Даже Готвальд заявил послу СССР в Праге, что ничего поделать нельзя, так как правительство уже приняло решение, которое опубликовано в печати. Однако оказалось, что изменить все можно. Сталин потребовал срочного приезда в Москву руководства Чехословакии. 9 июля, принимая ее в Москве, он в ультимативной форме потребовал отказа от участия в парижской встрече. «Своим участием в Париже вы были бы использованы в качестве инструмента против СССР. Этого ни Советский Союз, ни его правительство не допустили бы» «63». В зависимость от решения по данному вопросу Сталин поставил и