«Рождение сверхдержавы»

факты, ростки будущего» «299»: Сегодня хорошо известна цена этих пророчеств вождя. Между тем руководство партии и государства находились в их плену не одно десятилетие, в принципе не сумев или не желая отказаться от них, несмотря на развенчание культа личности Сталина в хрущевские времена.

Слово Сталина рассматривалось как окончательное решение той или иной проблемы. На это была настроена вся система общественных дисциплин, все восприятие обществоведческой мысли. В условиях господства одной марксистско-ленинской теории и отсутствия реальной конкуренции исследовательских школ, вынужденных следовать трафаретам учения, такая ситуация была неизбежной и объективной. Однако вопросы функционирования системы, достижения сугубо прагматических целей требовали от Сталина адаптации марксистско-ленинских взглядов к задачам текущего момента. В этом смысле у него существовало два пути: отказаться от учения, что не выглядело оправданным, или встать в ряды классиков марксизма-ленинизма, заполучив монопольное право на развитие и толкование положений теории научного коммунизма. Это было необходимо еще и потому, что провозглашение доктрины советского патриотизма — патриотизма нового типа, — возвеличивание всего русского, требовало собственного и непогрешимого ориентира с которым сверялась бы вся политическая деятельность. Таким ориентиром и был Сталин.

Встав вровень с Марксом, Энгельсом и Лениным, Сталин неплохо освоился с этой высокой ролью. Сегодня мы имеем немало свидетельств о его не слишком почтительном отношении к классикам, которое он открыто демонстрировал в послевоенные годы. Например, в своем ответе на письмо

190