После войны Русланова не изменила своим привычкам - продолжала «барствовать». В этом не было бы, наверное, ни чего предосудительного, если бы не одно «но»: подавляющая часть советских людей жили впроголодь после страшной войны. А «красные буржуи» никаких бед и забот не знали. У той же Руслановой помимо роскошной квартиры в центре Москвы, было еще две других в разных частях города, две дачи, четыре автомобиля, антикварная мебель, более 130 полотен известных русских художников и многое другое. Спала певица на огромной (6 квадратных метров) кровати из карельской березы, которая ранее хранилась в Зимнем дворце и принадлежала… императрице Екатерине Великой. О том, как это ложе оказалось в квартире певицы, расскажет чуть позже ее знакомая - певица Е. Амерханова:

«Я жила в Ленинграде и однажды на аукционе купила кровать карельской березы. Принадлежала она когда-то императрице Екатерине Великой. Громадная - шесть квадратных метров. Спинка в виде тумбы, от нее вниз - широкие наклонные стенки, а сверху - горка. Кровать изумительная! И вот вскоре это царское ложе захотела у меня купить Клавдия Шульженко. Ее муж, дирижер Коралли, принес 500 рублей аванса, а спустя пару недель вдруг отказывается:

- Верни залог, мы у тебя кровать не покупаем.

- Ты что, - говорю, - с ума сошел? Кто так делает? - и пошла советоваться к своему коммерческому директору.

Тот мне говорит:

- Не будь дурой, не отдавай. Уговор есть уговор, да и прошло уже две недели.

- Что же, мне Клаву своим врагом сделать? Ты ведь знаешь Володьку, он одессит, кровь южная, с ним лучше не связываться.