Дело в том, что в то время в жанре комедии господствовали три мэтра: сам Эльдар Рязанов, Георгий Данелия и Леонид Гайдай. Двое первых среди специалистов считались режиссерами серьезными, социальными сатириками (их еще называли «любимцами либеральной интеллигенции»), а Гайдай носил звание «низкопробного», эдакого «режиссера для толпы». В фильмах Гайдая никогда не было «фиги» по отношению к советской системе (разве что только к отдельным ее недостаткам), и этот факт расценивался его коллегами либералами чуть ли не как святотатство. Поэтому, когда Рязанова стали выталкивать на «поле» Гайдая, он страшно возмутился и наотрез отказался снимать такого рода комедию - «безфиговую». Однако его сопротивление длилось недолго. Во-первых, уже было подписано государственное соглашение о сотрудничестве, и, во-вторых, своим отказом он бы сорвал трудные и долгие предварительные переговоры, что отбросило бы всех на исходные позиции. Естественно, руководители Госкино допустить этого не могли. Они надавили на Рязанова, и тот в конце концов согласился.

Съемки фильма начались 14 мая 1973 года в Москве. В течение двух месяцев было снято девять десятых всего фильма. Сам Рязанов позднее признается, что никогда еще не снимал кино такими темпами. Если на других картинах у него бывали резервы времени, необходимые для исправления ошибок и поиска новых ходов, то здесь ничего подобного не было. Съемочный коллектив работал в напряженном темпе по две смены ежедневно, включая субботу. В главных ролях были заняты как советские актеры (Андрей Миронов, Евгений Евстигнеев, Ольга Аросева), так и Итальянские (Нинетто Даволи, Антония Сантилли, Алигьеро Носкезё, Тано Чимароза). В какой-то из моментов итальянские актеры не выдержали бешеного ритма съёмок и пожаловались своему патрону - Луиджи Де Лаурентису. Тому пришлось лично прилететь в Москву и уговаривать Рязанова сбавить темпы. Рязанов пообещал пойти навстречу, в душе чрезвычайно довольный таким обращением - он знал, что на Западе бытует мнение о том, что русские актеры чрезвычайно медлительны. А его картина доказывала обратное - спасовали иностранцы.