Виктора всего трясло, вдруг заныло и стало больно колоть сердце, словно вонзалась в него холодная игла. Трясущимися руками он долго не мог выудить из смятой пачки сигарету, потом прикурил и жадно затянулся, и через секунду боль в сердце сделалась еще сильнее. Виктор бросил сигарету, раздавил ее ногой, попросил глухо:

- Спроси у девчонок… может, валидол есть… или что-нибудь…

- Пойдем, на диван сядешь, - Катя взяла его под руку, повела к дивану, усадила и повернулась к перепутанной группе, топтавшейся у входа в декорацию:

- Девочки, у кого-нибудь валидол есть? Или сустак? Что-нибудь быстренько!

Гримерша, помреж, ассистент и еще две какие- то девушки разом ринулись из декорации, едва не сшибая с ног друг друга, и через несколько минут первой примчалась помреж Валя, подбежала к дивану, запыхавшись, протянула на ладони две серенькие таблетки:

- Это сустак… надо выпить и полчаса полежать. Так сказали.

Принесли стакан воды, и Виктор запил таблетки, и Катя заставила его лечь на диван, а ассистент попросил всех выйти из декорации, и Виктор покорно отлежал полчаса, то и дело посматривая на часы. Затем встал - боль в сердце прошла, и он чувствовал себя напряженным и готовым к работе.

- Найдите эту скотину. Пусть придет на площадку.

Долго разыскивали Вадима, долго уговаривали вернуться в декорацию - на это ушло еще минут сорок.

- Через час смена кончается, - шепотом сообщила помреж второму режиссеру. - Осветители говорят, что свет выключат. Поговорите с ними…

Виктор услышал ее слова, вздохнул, развел руками, проговорил устало:

- Ладно, на сегодня закончим… Надо передохнуть… Все свободны! - Виктор взглянул на Катю. - Может, поужинаем в кабаке, а? Я тоже что-то вымотался… Где этот недоносок?

В это время в декорацию второй режиссер и второй оператор за руки ввели упирающегося Вадима…