- Тоже перестраиваемся, как и все общество, - усмехнулся следователь.

- И что же… гм-гм, - Виктор насмешливо смотрел на следователя, погасил сигарету в пепельнице, - в КГБ все теперь такие либералы?

- Не все, конечно… но… перестраиваемся, - в тон ему так же насмешливо ответил следователь.

- Чудеса… - хмыкнул Виктор, выразительно посмотрев на Катю, и взялся за бутылку вина. - Может, выпьете? За великую перестройку нашего многострадального общества.

- Я на работе не пью. Извините, но мне пора, - он достал блокнот, авторучку, быстро написал номер телефона, свое имя и отчество, вырвал листок из блокнота и протянул его Кате. - Это мои координаты. Если понадоблюсь, звоните. И еще сообщите, когда вы сможете забрать драгоценности. Приятно было познакомиться, - он поднялся, раскланялся с Катей, пожал руку Виктору и пружинистой спортивной походкой направился к выходу из кафе.

- Вот так живут Америка с Европой, - глядя ему вслед, пропел Виктор куплет знаменитой песни Игоря Талькова. - А мы по-прежнему в глубокой ж…

- Ты думаешь, он лгал? - спросила Катя.

- Если не лгал, значит, правду говорил. Проверить мы не можем. Понимаешь, Катюша… - Виктор задумался, тихо барабаня пальцами по столу. - А что… подруги твоей матери, с которыми она сидела, они могли что-нибудь знать о бриллиантах? Догадываться хотя бы? Она им доверяла?

- Доверяла… Но не настолько, чтобы показывать им драгоценности… И потом, даже если она им что-либо и говорила - подозревать этих старух.., это бессмысленно и… подло…

- Ну-ну, только не надо громких слов.

- Они не способны на такое, - покачала головой Катя. - Достаточно на них только посмотреть, чтобы понять это…