- Ой… - Катя вспомнила, сперва глаза сделались испуганными, потом она широко улыбнулась, проговорила даже с облегчением: - Но ты тогда сам был виноват, поступил как самая настоящая бессовестная свинья…

А дело было так. Когда Ольга Александровна была реабилитирована и приехала в Москву, ей дали квартиру, и от щедрот барских даже выделили старый, списанный от начальства «зим», пузатый, черный и лупоглазый. Ни Ольга Александровна, ни тем более Катя водить машину не умели, и она почти все время стояла во дворе дома. Иногда она одалживала ее соседу, жившему этажом ниже, симпатичному, интеллигентного вида инженеру, который был горячим поклонником Ольги Александровны. Инженер этот был физиком по профессии и работал в институте Курчатова, и был стерильно порядочным человеком. Он смотрел за машиной, чинил ее, мыл и иногда возил Ольгу Александровну по каким-нибудь делам, если она просила. Но в тот день инженер был занят на работе и не мог отлучиться, и Катя попросила Витьку встретить маму. Машину Виктор забрал еще вечером предыдущего дня и наслаждался, катаясь по Москве. Потом встретил Володю Фельдинера по кличке «инженер» (о нем речь впереди), и вот как раз этот самый инженер-Фельдинер, черноволосый еврейский красавец, плечистый, с высоким лбом философа, с умными, цвета переспелой вишни глазами за очками в тяжелой роговой оправе - просто воплощение благородства, интеллигентности и ума, - как раз именно этот самый инженер-Фельдинер, бывший страшным бабником и забулдыгой, увидев такую роскошную «начальскую» машину, предложил:

- Витек, давай телок возьмем и махнем в загогодный кабачок, а?

Предложение было заманчивое, и Виктор спросил:

- Где телки? И где бабки на кабак?

- Телкам щас позвоним - у меня их навалом, а бабки - вот! - с торжествующим видом и скабрезной ухмылкой инженер-Фельдинер извлек из кармана целую пачку десяток.

- Откуда столько? - испугался Виктор. - Ограбил кого-нибудь? От тебя ведь всего ждать можно, Володя.