- Смогу, Пал Палыч.

- Возьми машину и охрану.

- Пал Палыч, - Женя попробовала ему возразить, - да тут идти три минуты. А если на машине, то только час объезжать придется.

- Нет, ты все-таки возьми. Поезжай заранее. Возьми этот черный… Как его?.. «Хаммер». Может, по нему тебя и узнают.

- Спасибо тебе, Женечка, - сказала Нина Сергеевна.

- Да пока как бы не за что, - она улыбнулась. - Все, Пал Палыч? Я пойду?

- Иди, Женя. Поезжай часов в пять, а Нина Сергеевна насчет всего распорядится.

Женя встала и направилась к выходу.

- А я прямо сейчас поеду, - сказал он. - Хочу до Скрипченко к родителям заехать.

- Куда, на кладбище? Понятно, Паша. О, Господи!

Женя открыла дверь и едва не была сбита с ног влетевшей в кабинет в своей собольей шубе Ларисой Дмитриевной. Супруга Пал Палыча была в ярости. Она буквально прошила мужа взглядом, полным ненависти и презрения.

- Я пришла сюда, чтобы сказать тебе - и пусть знают все, - что ты жалкое ничтожество! Ты - мелкая трусливая тварь, и я тебя ненавижу! Ненавижу и презираю!

На этот раз ни один мускул не дрогнул уже на лице Пал Палыча. Он смотрел на Ларису с невозмутимым спокойствием.

- Что ж, радует хотя бы то, что ненависть - сильное чувство, - обратился он непосредственно к Нине Сергеевне. - Не хочешь поприсутствовать? Будет интересно.

- Нет уж, Паша, избавь меня от такой радости.

Нина Сергеевна встала и вышла из кабинета. Лариса проводила ее взглядом и, дождавшись, когда закроется за Ниной дверь, повернулась к Пал Палычу, чтобы выплеснуть ему в лицо все, что наболело. Только он не дал ей этого сделать, спокойно, но жестко опередив ее.

- Знаешь, Лариса, я почему-то был абсолютно уверен, что больше уже тебя никогда не увижу. Одна ко, видно, не судьба. Но ты, кажется, хотела мне еще что-то сказать? Перебивать тебя не стану. Продолжай.